«Театр Ноль»: импровизация до полного изумления

Ковров — город, оригинальный во всех отношениях. Здесь своя мода, своя манера общения, нестандартная реакция на культурные и исторические события. Мы тоже решили соригинальничать и к Международному дню театра, который отмечается 27 марта, побеседовать не с «классическими» режиссёрами и актёрами, а с артистами импров-шоу «Театр Ноль». На беседу пришли двое из его создателей — Слава Львов и Виктор Кормнов.



Похожий формат, программа «Импровизация», несколько лет шёл на ТНТ, сейчас — на СТС. Это сценки, в которых героев и повороты сюжета «заказывают» зрители, а задача артистов — их смешно обыграть. Тот самый случай, когда «вчера в 15-й раз ходил на «Титаник», Ди Каприо играл как никогда». Можно ходить на каждое выступление — и оно не будет похоже на предыдущее. Ковровский творческий проект недавно отметил пятилетие — случай уникальный, при том, что ребята занимаются, казалось бы, тем же самым, с чего начинали — импровизационными шоу. Что же изменилось со времени первых выступлений — пять лет вроде и немного, но, кажется, с 2017 года прошла целая эпоха?
За эти годы к основному составу присоединялись, а затем уходили те, кто тоже хотел попробовать себя в юморе. «Это нормально, - говорит Слава. - Просто у импровизации много разных вариантов, мы наш проект видим именно как быструю форму — юмористическую и динамичную, когда «точки смеха» идут часто. А кому-то больше нравится играть длинную форму, это целый часовой спектакль, который вообще может получиться драматическим. Такие ребята сейчас выступают с коллегами из других городов. У кого-то появились свои проекты, увлечения, семья. Так что в итоге в «Театре Ноль» остался костяк, который был в начале: я, Виктор, Тимофей Худяков. Сейчас с нами ещё Ян Курганов и «запасной игрок», 19-летний Андрей Галактионов. Музыкант — Алексей Ярыгин, выступает, когда есть возможность. А ещё, если раньше мы готовили выступления только сами, теперь у нас появилась целая команда — 15 человек, которые занимаются звуком, светом, прочими техническими штуками. Большое им всем спасибо».
«Уровень вырос — стало всё более осознанно, - добавляет Виктор. - Если раньше мы «кидались» в импровизацию и вываливали всё, что есть, сейчас в голове сложилась структура. По-прежнему у каждой конкретной импровизации нет заготовки, но мы уже понимаем, как её лучше провести, выстроить драматургию».
Результат налицо: начав с трёх десятков зрителей в малом зале ДК «Родина», пятилетие «Театр Ноль» отметил почти полным большим залом ДК им. Дегтярёва — пришли 220 человек. Артисты развивают и другие направления: Слава Львов и Тимофей Худяков вдвоём играют ту самую длинную форму импровизации (правда, в основном в Москве и во Владимире), Виктор Кормнов дал уже три моноспектакля, ребята организуют вечера стендапа и «Открытые микрофоны» в барах, ездят на гастроли и фестивали в Москве и Санкт-Петербурге, где выступали на главной сцене и давали мастер-классы, играли в Иваново на всероссийском съезде волонтёров, где их увидели гости из 90 регионов и пары других стран. И по-прежнему каждый выход на сцену — импровизация не только для зрителей, но и для них самих.



«Общее инфополе, конечно, влияет на «заказ» зрителей. Например, когда вышел сериал «Король и шут», мы сразу поняли, что зал потребует в качестве персонажей Горшка, Князя или ещё кого-то. Поэтому мы Яна заставили их альбомы послушать, потому что он их не знал вообще. Есть актуальные темы, которые обязательно всплывут — Алла Пугачёва, например. Но когда такое происходит слишком часто, мы отказываем — был случай, когда нам постоянно предлагали Ольгу Бузову. А мы её уже играли на прошлом и позапрошлом шоу. Честно об этом говорим и просим назвать кого-то ещё, потому что нам самим будет неинтересно, и некоторые шутки даже не сработают, потому что задор не тот. Чем сложнее задача, тем интереснее её решить. Амплуа, как в театре, у нас нет, но выработались у каждого какие-то клише, маски — когда ты примерно можешь предсказать, что и как партнёр сейчас сыграет. И очень круто, когда он ломает шаблон и тебя удивляет. Тебе самому становится интересно, а значит, и зрителям».


«Нельзя сказать, что лучше, большой зал или маленький. Но от площадки очень многое зависит. Суть импровизации: ты должен придумать шутку быстрее и лучше, чем это сделает зритель. И зайдёт-не зайдёт — это дело момента. Бывает, что ты со зрителем на одной волне, а бывает — нет. В этом смысле хорош большой зал — из 200 человек кто-то да посмеётся, а остальные подумают: о, там что-то смешное, значит, надо и мне повнимательнее слушать. Зато в малом зале в «Родине» невероятная камерная, уютная атмосфера, кресла амфитеатром — зритель как бы над артистом, и он видит все моменты, все нюансы мимики. И он ближе, нет буфера. В большом зале зритель дальше, он чувствует себя в безопасности, потому что его не видно. Можно кричать какие-то провокационные вещи, и ты должен быть к этому готов. Также на большой сцене должны быть элементы шоу — свет, звук, большой экран фоном. Иначе скучно. Ещё, когда мы впервые выступили в ДК Дегтярёва, поняли, что там надо вообще себя вести по-другому как артисту. Если в малом зале у тебя ужимки какие-то работают, то там нет, ты должен выходить и быть практически глыбой, именно артистом себя ощущать. Мы первый раз когда вышли и стали работать так же, как в малом зале, реакции — никакой. Зал молчит. Поняли, что надо по-другому, быстро перестроились».
Про отношение общества.
Виктор: «Ещё в пандемию появились мысли об уместности юмора в такой период. Когда началась СВО, они ещё усилились — типа Родина в опасности, а я веселюсь. Но когда я показывал свой сольник, подошли люди и сказали: как хорошо, что мы отвлеклись от того, что сейчас происходит. И я решил, что кому-то это не надо, потому что все мысли о другом, а кому-то это жизненно необходимо, потому что постоянно находиться в напряжении, без эмоционального выплеска и разряда очень сложно».
Слава: «Да, в соцсетях в комментариях бывает такой подтекст, что в такое время вы не тем занимаетесь. Но, когда началась СВО, я искал какую-то опору, аргумент, почему надо дальше заниматься юмором и вообще творчеством. И наткнулся на высказывание Евгения Гришковца, который мне очень нравится. Он сказал, что творчество и то, чему он научился за свою жизнь, это самое гуманное, что он может сейчас делать из того, что нужно людям. Я понял, что в данной ситуации это лучшее, что и я могу сделать. И после последнего выступления люди подходили и говорили: спасибо, что на два часа нас переключили, сменили инфополе».


Слава: «Мы с Тимофеем играем часовой импров-спектакль каждый месяц во Владимире, выступали с ним в Москве, полные залы собирали. А в Коврове показали только один раз — не зашло. Надо, например, получить идею от зрителей для развития сюжета. Спрашиваю: что у вас за последние полгода произошло в жизни хорошего, от чего становится тепло на душе? Во Владимире отвечали — свадьба, своя или друга, или предложение девушке сделал, кто-то прикололся — ужин! Один — я собаку к психологу сводил. В Коврове спрашиваю — в ответ тишина. Потому что у нас все друг друга знают, и нельзя никому ничего рассказывать. Даже про свадьбу и ужин. Наконец девушка с задних рядов нас спасла, сказала, что квартиру купила».
Виктор: «Мне проще с незнакомой публикой, когда ты никого не знаешь, и если шутки заходят — здорово, если нет — значит, вот тут есть над чем работать. Ограничений, что можно говорить, чего нельзя, нет. Я, например, всё время шучу про завод им. Дегтярёва, где работаю, но мне никогда не «прилетало» от начальства. Зато некоторые друзья ко мне на спектакли не ходят, потому что боятся, что я про них буду рассказывать. И я ж рассказываю!».


«Телевизионные стендап и «Импровизация» делаются для молодых зрителей. На наши же выступления молодёжь и студенты не ходят, в зале в основном люди 30+ — ну так и мы уже взрослые. А вот, например, в Муроме было много ребят от 16 лет — и для них пришлось быстро перестраиваться. Просят показать Киану Ривза, ты им — «Скорость» или на «Гребне волны», а они не понимают, потому что посмотрели только последнего «Джона Уика» и все шутки ждут оттуда. Или во Владимире предложили Ларису Гузееву, мы начали про «Жестокий романс», а они её знают только по «Давай поженимся».
Выступать молодые тоже не стремятся. Казалось бы, стендап — там не нужна команда, как в импровизации, пиши, выступай, делай сольные концерты. Но нет. И на «открытых микрофонах» стало гораздо меньше народу. Конечно, пандемия повлияла — до неё мы каждую неделю их проводили, приезжали гости из Владимира, Нижнего Новгорода, Иванова. Но сейчас-то почему желающих нет? Мы делали курсы по импровизации, занимались со старшеклассниками. Из пары сотен остался только Андрей Галактионов.
Это, в общем, объяснимо: чем что-то писать, репетировать, отыгрывать, проще за две минуты снять ролик в Тик-Токе, и тебя 700 человек посмотрели. Причём даже придумывать ничего не надо — можно повторить то же, что делают другие, и с минимальными трудозатратами стать популярным. В общем, получилось так, что мы сегодня в Коврове единственные, кто занимается исключительно юмором».


Слава: «У меня нет устойчивого мнения на этот счёт. В импровизации есть правило — быть в центре событий. Оно действует и в жизни. А в России центр в Москве и — даже, может, ещё больше — в Питере. Что меня останавливает — не могу ответить. Просто здесь уже столько «якорей», что от них сложно отказаться. Зато, когда ты занимаешься творчеством в провинции, ты обретаешь свой язык, находишь свой путь. Он тяжёлый, трудный, но в результате ты становишься совершенно другим. Мы приезжаем в Москву и Питер, и на фоне их команд у нас совсем другая импровизация. И нас там уже знают, говорят: вот это Ковров, и ждут, что мы покажем что-то интересное. И мне важно везде говорить, что я из Коврова.
Виктор: «У нас тут просто нет конкуренции, мы не можем посмотреть на другие команды — потому что их нет. А когда мы смотрим на них на выезде, то иногда не хочется делать так, как они, в условной Москве».


«Зарабатывать только юмором нереально. Только если у тебя запросы минимальные. А когда у тебя ипотека, надо авто содержать, ребёнка в школу собирать — нереально. Да, в последний концерт мы заработали, но заплатили команде, отложили на аппаратуру, вот деньги и кончились».


«Планировать сложно, скажем, чего хотелось бы. Конечно, сделать ещё более крутое шоу, и чтобы полный зал был, и у входа лишний билетик спрашивали. Шалости какой-то — чтобы было юмористическое сообщество или хотя бы ещё одна команда (мы бы помогли на начальном этапе), и творить с ней совместные выступления, импров-драки. Есть мечта (и возможность) не Москву покорить, а распространиться по всем провинциям, стабильно выступать в других регионах страны. Ещё была мечта, и она пока не угасла — сделать в Коврове импров-фестиваль и фестиваль стендапа. Про наш город юмористы уже знают и, думаем, многие приехали бы посмотреть, что тут у нас».

Фото Александра Фомина.