27 января исполняется 74 года со дня прорыва блокады Ленинграда. Про эту дату написано и сказано многое, и каждый год блокадников чествуют в этот день. Для них же это совсем не праздник, а очередной повод вспомнить о страшных годах горечи и лишений. 
И началась война…Маленькая Нина Мустрикова вместе с бабушкой, мамой, папой и маленькой сестрёнкой Галей жила в Ленинграде на Литейном проспекте. В тот год девочке исполнялось 7 лет, она мечтала пойти в школу. Но детской мечте не суждено было сбыться. 22 июня по радио объявили страшную новость: началась война. Тогда Нина не понимала, что значит это слово. По-настоящему осознала, что случилась беда, когда проводила отца на фронт. Она ещё не знала, что видит его в последний раз.
В сентябре 41-го впервые прозвучало ещё одно незнакомое, но зловещее слово «блокада». Кто бы мог подумать, что оно станет привычным и обыденным на долгие дни голода, страха и слёз. Ленинградцы оказались зажатыми в тёмном, холодном, каменном мешке города. «Начались постоянные бомбёжки. Помню, когда снаряды попали в зоопарк, такой вой стоял. Особенно сильно трубил слон. А небо над городом было красное от огня, словно залито кровью. Эта картина у меня на всю жизнь осталась перед глазами», – рассказывает Нина Ивановна.
На время бомбёжек в городе объявляли тревогу, и маленькая Нина вместе с другими ребятами бежала прятаться в подвал соседнего дома – в бомбоубежище. А потом перестала туда спускаться. Настолько дети привыкли к постоянным обстрелам. А вот к голоду привыкнуть было невозможно. С каждым днём сокращались нормы выдачи продуктов. Хлеб в конце концов урезали до 250 граммов в сутки рабочим и до 125 граммов детям. Один раз в день ребятам давали талон на похлёбку.
«Столовая у нас была в бывшем конфетном магазине. Мы всегда с нетерпением ждали открытия. Стояли в очередях на морозе, но холода не чувствовали. Был лишь сильный голод. А когда нам наливали долгожданную похлёбку, сначала грели руки о горячие чашки, а потом с жадностью уплетали пустую воду, где изредка попадалась чечевица», – вспоминает рассказчица.
На детские забавы времени не оставалось. Отцы на фронте, матери сутками на работе. Окрестные ребята каждый день ходили за водой под Литейный мост, а после этого бродили по городу и собирали осколки от снарядов, за которые давали немного хлеба. Вместе с осколками лежали на улице и мёртвые ленинградцы. Кто-то умирал от голода, кто-то падал от бессилия и замерзал. Нина с нетерпением ждала, что ужас закончится, но самое страшное было впереди…
Все умерли, Нина однаПервой в семье умерла бабушка. Следом за ней пятилетняя сестрёнка Галка. «Мы везли её хоронить в огромный ров в сколоченном из досок ящике. Мама шла впереди, везла за верёвочку, а я подталкивала сзади. У меня от слёз варежки были все мокрые, замерзшие», – рассказывает Нина Ивановна, вытирая слёзы. А как-то домой с работы не вернулась и мама. 7-летняя девочка осталась совсем одна. Каждый день она сидела возле окна в ледяной квартире, плакала и ждала, когда же придёт мамочка.
Спустя несколько дней, которые Нина провела в полном одиночестве, дверь открыла женщина. «Она сказала, что моя тётя, тётя Маруся. Рассказала, что мама умерла от водянки, а когда я спросила, что это такое, та сильно заплакала и начала собирать мои вещи. Она зашила мне в пальтишко несколько семейных фотографий, надела на голову шапку и шарф и сказала: Я отведу тебя в «Очаг» (детский сад. – Прим. автора.). Там тебе будет лучше, есть другие ребятишки и кормят».
Несколько дней Нина провела там. Она очень грустила, что её забрали из родного дома. А как-то раз к «Очагу» подъехала машина, пришли взрослые и сказали: «Собирайтесь, мы вас будем эвакуировать».
Дорога жизниДесятки детей вместе с сопровождающими отправили на баржах через Ладогу. Ребят разместили на палубе, каждому дали в руки белый флажок с изображением Красного Креста. С неба караван прикрывали советские самолёты. Однако попытка уберечь обездоленных детей символом милосердия не помогла – баржи попали под бомбёжку. Нина Мустрикова благополучно добралась до противоположного берега Ладоги, но не всем детям так повезло. Для некоторых дорога жизни стала последней.
Путь к мирной жизни для детей блокадного Ленинграда был нескончаемым. Десятки дней ребята провели в поезде. Им давали по две столовые ложки сладкой горячей воды, а на станциях местные жители иногда делились корочкой хлеба да варёной картошкой. В конце 42-го дети наконец оказались во Мстёре. «Нас встречало много повозок. Большинство детей не могли самостоятельно идти от бессилия, их несли на руках. Мы были похожи на маленькие скелеты, обтянутые кожей. А взрослые смотрели на нас, чуть живых, и плакали».
Детей привезли в бывший госпиталь, который вскоре переоборудовали под детский дом. Ребята сами освобождали комнаты и приводили их в порядок. Чтобы прокормиться, ходили по деревням, просили милостыню. Всякое бывало, но в основном люди с пониманием относились к детям. А для них самое главное было, что блокадный кошмар остался в прошлом.
Во Мстёре детская мечта Нины наконец сбылась – она впервые пошла в школу. Там же нашла новых друзей, с которыми общается по сей день. После окончания 8-ми классов училась в ремесленном училище, а в 1952 году пришла работать на Ковровский механический завод, в цех №5 – токарем-револьверщиком.
Там, где всё начиналосьВернуться в город детства Нина Мустрикова решила спустя долгие годы. За это время город сильно изменился, но она безошибочно нашла и Литейный проспект, и двор, и родной дом. Оказалось, что после её отъезда он попал под бомбежку и был частично разрушен. Сильнее всего пострадала квартира, где жила маленькая Ниночка. Дом восстановили, сделали перепланировку. Там, куда раньше выходили их окна, была глухая стена. Но для Нины ничего не изменилось. Она закрыла глаза, прижалась к тёплым родным стенам и вспомнила всё: маму в чёрной шинели, папину улыбку и маленькую Галю…
Долгое время Нина Ивановна ездила в Ленинград каждый год, но потом житейские проблемы и сложности вынуждали откладывать поездку. Сейчас уже навряд ли ей когда-то удастся вновь посетить родной Ленинград. Болезнь приковала её к постели. Но несмотря ни на что, она находит в себе силы жить. Жить и помогать другим. Такие они, дети блокадного Ленинграда.
М. САФРОНОВА
