Топор как семейная реликвия

Передача ремесла из поколения в поколение в современном мире – явление не столь частое, а ремесла мастерового, человека с творческой жилкой, – и того реже.

И столяр, и плотник, и резчик по дереву...
В начале прошлого века жил в одной из отдаленных деревушек Ковровского района мужичок, который владел всеми этими профессиями. Николай Иванович Сабуров, как прочие селяне, пахал землю, держал скотину, а в свободное время строил и мастерил. Кому дом срубить или баньку, кому – резные затейливые наличники на окна изготовить, кому – мебель новую или утварь домашнюю. Бывало, для соседей работал, а случалось, что уносило его ой как далеко от родного дома.


Зато не в пример другим мужикам у Николая Ивановича денежка всегда имелась, чтобы свою семью не только кормить и одевать, но и подарками баловать, и детей в люди вывести. Кстати, перед женитьбой дом он тоже поставил своими руками в богатом селе Клязьминский Городок. А семья у мужика была и по деревенским меркам большая: в тяжелое время между двумя войнами – Первой мировой и Великой Отечественной – жена подарила супругу двоих сыновей и семь дочерей.

Семьдесят с лишним лет прожил на свете Николай Иванович Сабуров. Наследникам оставил много изделий, изготовленных собственными руками. Однако все в мире бренно. Обветшавший деревянный дом Сабурова в Клязьминском Городке потомки заменили на кирпичный. Вещи разошлись по рукам, а потом доживали свой век на чердаках и в чуланах.

О ведьминых вениках и деревянных саблях
Перед смертью Николай Иванович подарил свой плотницкий топор для грубой обработки древесины Виктору Кашкову – внуку, который стал единственным продолжателем его дела. (К слову, внуков и внучек у Сабурова было 15 человек.) Остальной плотницкий и столярный инструмент разошелся по многочисленным родственникам. Топор средней величины с удобной рукояткой до сих пор в рабочем состоянии. Виктор Сергеевич, сам уже мужчина в солидном возрасте, бережет его как зеницу ока. Изредка только позволяет себе использовать семейную реликвию, по особым случаям.


По воспоминаниям Виктора Сергеевича, отец его тоже плотничал, но семью покинул, когда сын еще первый класс не закончил. К семейному мастерству мальчика пытался приучить дедушка Николай. Как случится вместе в лес пойти, показывал деревья разных пород, рассказывал, в каких случаях каждая используется, пытался разъяснить азы своего мастерства. Мальчишка немного запомнил из дедовских заповедей. Только занимательный рассказ про капокорень (или ведьмин веник) на березах и осинах. Не до заповедей было. Вот изготовить для пацанских игр саблю и ружье – другое дело. И получалось неплохо. Это были первые деревянные изделия маленького Виктора. Потом, конечно, он пожалел неоднократно о забытых советах. Да упущенного не вернешь.

Хорошо, в советское время с обучением мастерству резчика по дереву проблем не было. После 8 класса Виктор поступил в Богородское промышленно-художественное училище, где собралась молодежь с разных концов СССР. Помогли бывшему школьнику занятия в кружке моделирования и особенно в кружке изобразительного искусства. Рисовать Виктор Сергеевич с раннего возраста любил и умел. А это для будущего мастера художественной резьбы первое дело.

Комод для особняка в Барвихе
После учебы жизнь помотала Виктора Кашкова по разным учреждениям и предприятиям. Однако всегда он оставался верен своему ремеслу, которое в любое время приносило доход.


– Когда при Ковровском лесокомбинате существовал сувенирный цех, я вырезал деревянных медвежат, в ККУ столярничал, на Ковровской птицефабрике работал в строительной бригаде, сейчас тружусь в художественной мастерской ЗиДа, – рассказывает Виктор Сергеевич. – И в частном порядке подрабатываю, поскольку могу вырезать все: от любого животного до фигуры человека.

В лихие девяностые работы в Коврове значительно поубавилось, и Виктор Кашков, как когда-то его дед, отправился на отхожий промысел в самое хлебное место – в Москву. Пригласили ковровского мастера декорировать деревом особняк в Барвихе и комод особенный изготовить. Его работодатель Кашкова кому-то из сильных мира сего хотел продать. Кому именно, рабочему человеку знать не положено. Виктор Сергеевич и не интересовался. Его занимало дело – двухметровой высоты комод надо было сверху донизу украсить резьбой на библейские сюжеты. Затейливый рисунок, найденный в глянцевом журнале, прилагался, а что-то мастер сам домысливал. Полгода трудился над комодом резчик. Вырезал все детали, потом пчелиным воском вперемешку со скипидаром натер для матового блика. Изделие из древесины груши должно было быть полностью натуральным. Закончилось тем, что работодатель оставил комод себе. Видно, вещь настолько понравилась, что продавать никому не захотел.

Особое ремесло
Потом Виктор в башкирском селе Калтасы украшал церковь Петра и Павла резным иконостасом. Поколесил бы по стране и бывшим союзным республикам еще, да семья дома ждала, обратно на малую родину хотелось. Так и осел на Ковровской земле.

– Ручная работа сегодня не в чести у народа. Мастерство резчика «глохнет» понемногу, – сожалеет Виктор Сергеевич. – Резьба по дереву – трудоемкая работа и, чего греха таить, грязная. Материал заранее заготовить надо и высушить. Резать – это значит не только фантазию и сноровку, но и силу прилагать. Мало того, сделал огрех – не исправишь, начинай сначала.

Конечно, деревянные изделия – не только экологически чистые, но и красивые, оригинальные. Жаль, для богатых в основном.
У Виктора Кашкова нет сыновей, только дочери. Старшая Наталья пыталась продолжать семейную династию резчиков хотя бы для души, но не женское это дело. Шрам от стамески как память на ее руке до сих пор остался. А художественных талантов у дочери и без этого немало, считает отец.