В воскресенье, 25 января, в Ковровском историко-мемориальном музее прошла презентация документального фильма «Письма прапорщика Герасимова».
Фильм является частью проекта «На разломе эпох», организованного образовательным телеканалом «Знание». Его уже показывали по телеканалу «Культура», а в конце декабря 2014-го года ленту передали сотрудникам нашего музея. Именно они помогали в создании фильма, открывая музейные экспозиции, фонды и предоставляя письма. Кто же такой прапорщик Герасимов и почему ему такое внимание?
Оказывается, это ковровчанин, потомственный дворянин, который воевал на полях Первой мировой войны. Его дед был коллежским асессором и своим добросовестным трудом заслужил личное почетное дворянство себе и своим потомкам. Интересна прежде всего история семьи Герасимова и его письма, которые он писал домой, в Ковров, будучи на фронтах Первой мировой войны. Евгений принадлежал к одному из провинциальных родов, где тяга к знаниям, природная доброта, порядочность и верность Отечеству считались неотъемлемой чертой хорошего воспитания. Его мать Варвара Павловна слыла в Коврове женщиной образованной, недюжинного ума и высокой культуры. Ее очень уважали и любили. Во время войны она шила одежду на фронт, а когда мимо города шли эшелоны с беженцами, вместе с другими женщинами выходила на станцию с корзиной печеных булочек для детей. Отец – Георгий Лаврентьевич окончил Ковровское железнодорожное училище и работал начальником котельного цеха в мастерских. В молодости он играл в любительских театрах и много лет возглавлял ковровское «Общество любителей литературы и музыкально-драматического искусства». Когда началась империалистическая война, его старшие дети Евгений и Михаил, только что окончившие Московский университет, могли и не идти на фронт. Но они посчитали, что в такой трудный для страны момент сидеть в стороне недостойно, и оба ушли на войну.
Что же письма?
Письма, о которых идет речь в документальном фильме, были переданы в музей семьей известного писателя Сергея Никитина. Он приходился родным племянником Евгению Герасимову, но родился уже после его гибели. Знакомясь с письмами прапорщика, понимаешь, откуда любовь к слову у его племянника. Кстати, ряд писем стал основой для некоторых рассказов С. Никитина. Этих писем всего 16, но они настолько хороши, что создается впечатление, будто читаешь рассказ. Они больше похожи на художественные зарисовки, не только повествующие о быте солдат и офицеров, но и показывающие русскую природу, взаимоотношения и настроения людей, оказавшихся на войне. Письма содержат рассказ очевидца о первых газовых атаках и трогательную заботу о близких. Вот отрывки письма, датированного ноябрем 1915-го года.
«Шли пешком мимо пейзажей, так живо напоминающих окрестности Владимира. Пологие холмы, овражки, рощицы. Из-под тонкого слоя снега выглядывают побуревшие озими. О том, что мы далеко от своих, напоминают только беленькие домики в местечках, крытые черепицей, да хохлацкие фигуры в расшитых жупанах, восседающие на нескладных возах с дышлом, запряженных парой лошаденок... Городок старинный. Постройки беспорядочно раскиданы по холмам... На одном из них мрачно сереет древний замок. Несколько старых костелов и бесчисленные черепичные кровли. Летом здесь по-видимому отчаянная грязь; все сковано морозом... Мы устроились по аристократически: во дворец. Это один из бесчисленных здесь фольварков польского магната. Перед грозой войны исчезла его роскошная обстановка и теперь это – любопытное смешение дворца с казармой. В комнате, где я сижу, – лепные потолки, барельефы по стенам и над дверями, мраморные стены и колонны, а на полу окурки, клочки бумаги, солома... Огромные окна запушены морозом, а у нас – паровое отопление: пар от доброго десятка чайников и от нашего дыхания плывет по зале «роскошного палаццо».
А вот отрывок из другого письма: «Как-то вечером я осматривал новые окопчики для передовых постов. Вдруг слышу австрийцы открыли огонь из бомбомета по моей роте. Побежал туда и по дороге чувствую, что пахнет чем-то вроде чеснока и начинает есть глаза. Распорядился, чтобы люди надевали очки и маски, и понесся в свою землянку. Схватил там свою маску, налил в горсть гипосульфита из бутылочки, смочил маску, надел ее, очки и покатил опять в окоп, не успел вытереть руки. В окопе уже здорово воняло газом. Некоторые солдаты, потерявшие маски, корчились на земле: их рвало и ело глаза. Я их сразу же отправил в тыл (они поправились на другой же день). Остальные же, похожие в своих очках и масках на каких-то чудовищ из «Вия», стояли уже наготове с винтовками в бойницах».
В итоге из-за того, что тогда не вытер руку, прапорщик надолго попал в больницу. Служил он честно, берег и обучал солдат, старался для них максимально облегчить фронтовые будни. За это его уважали и любили. Его последние письма, написанные, но неотправленные, привез родным его денщик. Погиб же прапорщик Евгений Герасимов в 1916-м году во время Брусиловского прорыва. Впервые ковровчане узнали об этом человеке в 2005-м году на XII Рождественских чтениях, сейчас пришел черед посмотреть снятый о нем фильм. По словам сотрудников музея, 25 января состоялся первый, но не последний показ фильма «Письма прапорщика Герасимова». Если он вызовет интерес у учителей и любителей истории, школьников, то его обязательно повторят.
С. МИРОНОВА
