16.01.2018, 13:42

Спасение для зеркала души

То, что выпускники медицинских вузов не спешат в государственные медучреждения, особенно провинциальные, уже принимается за аксиому. И тем более радостно, когда в наши больницы приходят молодые специалисты – и не «зелёные», а уже опытные, высокопрофессиональные и настроенные на развитие своей сферы. Такие, как офтальмолог Наталия Толшина, год назад вошедшая в штат 2-й городской больницы, а весной возглавившая профильное отделение.
Спасение для зеркала душиНаталия Николаевна родом из Луганска. Там в 2011 году окончила медицинский университет, прошла интернатуру на базе городской и областной больниц. Уже во время обучения буквально влюбилась в офтальмологию и поняла, что вся дальнейшая профессиональная жизнь будет связана именно с этим направлением медицины.
Работала в поликлинике, затем в глаукомном центре: подготавливала пациентов к операциям и ассистировала офтальмохирургу, постигая тонкости мастерства. Когда в 2014 году забрезжила вероятность войны, Наталия Николаевна собрала семью и уехала в Россию – «карьеру можно построить заново, а близких, случись что, не вернёшь». После нескольких переездов осела в маленьком городке Нея в Костромской области. А год назад, совершенно неожиданно для самой себя, переехала в Ковров.
– В Нее мне было очень комфортно, там прекрасные люди, – признаётся Наталия Николаевна, – но там совсем не было офтальмохирургии. А мне это направление было очень интересно – я специально проходила в Уфе курсы по поводу факоэмульсификации катаракты, вместе со своим наставником проводила операции. Поэтому я стала из Неи раз в неделю ездить в больницу соседней Шарьи. В электричку садилась в 5 утра, чтобы приехать туда к 7-ми. Там была возможность развиваться, но постоянных вакансий не предвиделось. И вот однажды мне по электронной почте пришла рассылка, что в Коврове требуются офтальмологи. Завотделением шарьинской больницы Олег Валерьевич Шиманов, когда я ему об этом рассказала, вспомнил, что Александр Александрович Дианов, возглавлявший тогда ковровскую ЦГБ, – его однокурсник. Помог с ним связаться, а через него я вышла на Антона Сергеевича Зинченко. Приехала на собеседование, и вот так оказалась во 2-й горбольнице – с 1 декабря 2016 года.
– Как прошла адаптация?
– Прекрасно. Коллектив принял как родную! Тогдашняя завотделением Елизавета Петровна Попова всё рассказала, познакомила со всеми тонкостями работы, сразу допустила к операциям. А в апреле я переняла у неё эстафету, став заведующей.
Про сотрудников хотелось бы отдельно сказать – они замечательные, все прекрасные профессионалы. Старшая медсестра Нина Николаевна Маркеева работает с открытия отделения. Операционная медсестра Татьяна Александровна Кузнецова кроме того, что прекрасно ассистирует на операциях, ещё и всегда поднимает дух. Процедурная медсестра Неля Павловна Пивоварова – замечательный специалист. И сменные медсёстры, которые дежурят по ночам, и младший медицинский персонал у нас прекрасный – пациенты довольны. В Нее глазного отделения не было. Мне выделили 6 коек, и там я сама делала всё, что касалось офтальмологической специфики – обследования, манипуляции, инъекции. Поэтому здесь я особенно оценила, как важна помощь и поддержка коллектива и насколько легче работать, если она есть.
– Какие услуги оказывает офтальмологическое отделение?
– Проводим курсовое лечение при глаукоме, близорукости высокой степени, наследственной дистрофии сетчатки, ВМД (возрастной макулярной дегенерации). Это основные заболевания, с которыми к нам обращаются. Глаукома опасна тем, что почти до последнего протекает бессимптомно, крайне редко бывают радужные круги, чувство давления в глазах. Повышенное внутриглазное давление выявляется только на профосмотре – у 50% моих пациентов глаукому обнаружили именно так. Если запустить эту болезнь, зрение уходит безвозвратно, медицина оказывается бессильна. При этом человек часто даже не замечает, как оно угасает.
Курсовое лечение при глаукоме и ВМД обычно проводится раз в полгода – у 80% пациентов острота зрения повышается, но проходить терапию надо регулярно. Конечно, бывают ситуации, когда сетчатка значительно повреждена, тогда боремся за то, чтобы сохранить зрение хотя бы на том уровне, какой был в момент прихода к нам. Глаукома молодеет, сейчас она не редкость и у 49-50-летних.
Также лечим воспаления переднего и заднего отрезков глаза, кератиты, невриты, сосудистые нарушения, окклюзии сосудов сетчатки. Пациенты с травмами тоже поступают к нам – проводим хирургическую обработку ран, ушивание разрывов, терапию антибиотиками. Оперативное лечение пока занимает небольшой объём наших услуг – удаляем мелкие доброкачественные образования, халязионы.
В круглосуточном стационаре у нас 11 коек, в дневном – 3. Работаем только по ОМС, по направлению из поликлиники, платных услуг не оказываем.
– Каковы перспективы наладить оперативное лечение катаракты, глаукомы, других заболеваний?
– Всё упирается в современное оборудование – вернее, в его отсутствие. Но определённые проекты уже есть; думаю, в 2018 году нам удастся осуществить хотя бы часть планов: начать закупать оборудование и проводить некоторые вмешательства. А дальше – будем развиваться, охватывать всё больший спектр операций. Я очень на это настроена, силы и желание есть, надеюсь, что будут и возможности.
– Проблема нынешней государственной медицины – отсутствие молодых кадров. Как, по-вашему, привлечь выпускников?
– Честно говоря, не знаю. Потому что для молодёжи сейчас важна зарплата, ну и квартирный вопрос никто не отменял. Так что в государственные клиники идут фанатики своего дела, которым важно оказать помощь пациенту, а не то, сколько денег он принесёт.
О. АБРАМОВА

Оставить комментарий