27.02.2018, 09:01

Этот нерусский русский язык

В народе определенную популярность приобрел фильм «О чем говорят мужчины». На прошлой неделе на экраны вышла его третья часть. В ней есть такой эпизод. Герои любуются разводным мостом в Санкт-Петербурге и рассуждают: «Кто бы мог описать эту красоту? Разве что Пушкин!» И тут за спиной раздается матерное восклицание незнакомого гражданина: «Эх и ничего себе! Мандула раздвижная!». Великий и могучий русский язык! Одному, чтобы выразить свои чувства, требуется безграничный словарный запас, поэзия, другому – достаточно лексикона Эллочки-людоедки.

21 февраля незаметно прошел Международный день родного языка, учрежденный ООН. По данным ООН, в мире из 6 тысяч языков половина находится на грани исчезновения. В России более 150 языков вот-вот прикажут долго жить. Русский язык, к счастью, не входит в их число. Но и с ним в последние годы происходит что-то странное: слушаешь порой, казалось бы, русскую речь и ловишь себя на мысли, что ничего из сказанного не понимаешь.
Тургенев писал: «Берегите чистоту языка, как святыню! Никогда не употребляйте иностранных слов. Русский язык так богат и гибок, что нам нечего брать у тех, кто беднее нас».
К классику и в прошлых столетиях не очень-то прислушивались. В русском языке с легкостью ассимилировались (а по-русски сказать, «приживались») французские, немецкие слова. А если копнуть глубже, то наткнешься на языковые последствия монголо-татарского ига.
Немалое влияние на наш разговорный оказали и те, кто ботает по фене. С их подачи мы «забиваем стрелку» и «кидаем дешевые понты». На засилье вульгаризмов и жаргонизмов в Советском Союзе обращали пристальное внимание и дальше подворотни, дальше анекдотов их не пускали. Разве что в случае поучения или назидания. «Ну почему мы так говорим?» Такое название было у одной из серий советского киножурнала «Ералаш». Герой Спартака Мишулина, выслушав оживленный рассказ пионера про фитиля и шкета со шнобелем, выдал экспромт по Гоголю: «Редкая птица дочешет до середины, а если дочешет, то так гикнется, что копыта отбросит».
Конец ХХ – начало ХХI века – время заимствования слов из английского языка, англицизмов, так сказать. С перестройкой к нам пришли «плюрализм» и «консенсус», «приватизация», «либерализация» цен и «дефолт». В девяностых у всех на устах были два новых слова: бизнес и секс. Оказалось, ни к первому, ни ко второму народ был не подготовлен. Судя по тому, что рождаемость падает, с сексом не разобрались до сих пор. С бизнесом тоже не все так просто. Оказалось, одних только принтеров и ксероксов недостаточно. Нужны маркетинг и логистика, а также менеджеры, имеющие представление хотя бы о маржинальном доходе.
Но это были еще цветочки. С развитием интернета и сотовой связи неологизмы посыпались на нас, как из рога изобилия. Мы гуглим и чатимся, качаем контент на торрентах, делаем селфи на девайсах. Чтобы быть в тренде, присматриваем что-нибудь винтажное в секонд-хенде. В кино мэйджоры нам демонстрируют байопики и хорроры, на концертах хедлайнеры играют каверы, а на праздниках тинейджеры устраивают флешмобы и квесты. На баннерах и билбордах сплошные слоганы. Хайп по каждому фейку. Колл-центр и ресепшн, кофе-брейк по таймингу. А клининг у нас по аутсорсингу. Не уложишься в дедлайн – пролетишь с бонусом так, что и омбудсмен не поможет.
Можно только посочувствовать людям преклонного возраста, которым приходится слушать подобную белиберду. У них, наверное, как в новом анекдоте. Один: «Сема, а что такое «инстаграм»?» Другой: «Точно не знаю, но судя по названию, там что-то должны наливать». Или же как в старом про Медведева, который завел блох в свитере (блог в твиттере). Доведись нам путешествовать во времени, мы вряд ли поймем наших потомков, живущих в ХХII веке, как нас не поймут наши предки с их «житие мое».
Особенно на модные словечки падки дети и чиновники. В отношении первых еще можно исправить ситуацию. Чтение книг, в частности произведений классической литературы, позволяет школьникам увидеть, что настоящий русский язык – это не то, к чему они привыкли в социальных сетях. Отрадно слышать от учителей, что они успешно противостоят засилью заимствованных слов пусть не в головах, но в тетрадях учеников.
Безграмотная манера письменного общения в интернете, к счастью, не переносится на школьные сочинения. По последней информации, незачетов за итоговые сочинения в выпускных классах нет. А вот в вопросе «больше или меньше дети стали читать?» мнения разделились. Тех, кто считает, что дети читают меньше, поддерживают и учителя. Сейчас – не раньше.
Интернет – удобная штука: там есть и краткое содержание произведения и уже кем-то написанные сочинения. И среди учеников находятся сторонники плагиата. Их мало, но они еще не перевелись. Остальным же хочешь не хочешь, а читать приходится, ведь в сочинениях нужно ссылаться на классиков. На Толстого ссылаются редко: не каждый школьник дочитает до середины «Войну и мир». Больше анализируют «Преступление и наказание», «Отцы и дети», цитируют Бунина, Чехова, любят «Обломова». А одним из самых читаемых романов является «Мастер и Маргарита». На этой оптимистической ноте, пожалуй, и закончим раздувать хайп.
Евгений ПРОСКУРОВ

Оставить комментарий